Позитивизм улавливал стилевые особенности лишь на уровне самих форм, а не принципа, его интересовали внешние признаки, а не система в целом. Механистическое понимание развития как количественного разрастания первоэлемента заставляло и проблему стиля сводить к поискам этого первоэлемента. Сторонники «национального стиля» видели его в древнерусском зодчестве, и отсюда их призывы в поисках стиля ориентироваться на традиции.

Рационально мыслящие архитекторы, и в особенности инженеры, напротив, шли к желанному совмещению пользы и красоты от новых форм и конструкций, порожденных современностью, рассматривая их в качестве первоосновы стиля.

В этом лагере основную роль играл А. Красовский4 и многочисленные его последователи.

В сущности у тех и у других цель была одна, предполагаемые же ими пути — принципиально отличны. Это и определило две основные позиции в вопросе стиля и два основных архитектурных направления, утвердившихся в середине XIX в.- ретроспективное и рационалистическое.

Однако в условиях господства позитивизма новаторское и традиционное выступают как два несовместимых противоборствующих начала.

Осознание опыта древности с позиции позитивизма привело к усвоению детали, а не принципа, поэтому тайна совмещения «полезного» и «прекрасного» осталась нераскрытой. Старая нормативная система наиболее полно воплощалась в типе дворцовых зданий.

«Дворцовость» жилища аристократии распадалась изнутри, с переосмысления пространственной системы.

В сущности уже интерьер ампира несет в себе элементы новой пространственной системы, порожденной романтизмом.

К середине века происходит окончательное ее оформление.

Причем, ранее всего это сказалось в жилой среде, где реминисценции новой личности нашли свое непосредственное выражение.

Для этого времени знаменательным было появление особняка как нового типа жилища зажиточных слоев общества, призванного сменить прежние громоздкие дворцы. Уже ампирный особняк предвосхитил такой тип жилища и подготовил распад «дворцовости».