Внутри системы пространство, движущееся вместе с массой, встречает на своем пути различные препятствия, отчего возникает обратный противоток его. Заторможенное движение, потеряв энергию, становится неопределенным, закручивается и устремляется по разным направлениям, ища выхода из объятий теснящей его массы. Закручивание и противоток движения создаются диагональным расположением дверей, различными выгородками пространства, обработкой порталов в виде растекающегося по стене пятна и расстановкой самой мебели.
Торможению способствует перепад уровней помещений, когда горизонтальное движение неожиданно сменяется вертикальным его тяготением (например, прорывом его ввысь в зоне холла или парадной лестницы), за которым снова наступает неопределенность ориентации и замедленность движения. Мебельный компонент в романтическом модерне, как и система в целом, подчиняется законам органического природного формообразования.
Характерна спайка и взаимопроникаемость элементов, появление целых «агрегатов» в в виде непрерывной комбинации предметов, нерасторжимая связь со стеной.
Если в барокко взаимоотношение массы с прилегающим пространством строится приемами активной целенаправленной его организации, то система модерна «ведет» себя независимо, распространяясь в него по своим органическим законам «роста» изнутри, без какой-либо внешней нацеленности.
Спиралевидная комбинация помещений вращает ее вокруг пространственного ядра холла, стягивая по собственной, внутренней оси. Воздействие стремительной силы ощущается и во внешнем облике: объемы как бы намекают на скрытый внутренний фокус их тяготения.
Сила, замыкающая всю систему, всегда превосходит тяготение масс вовне. Намечаемый ее отрыв в крыльцах и ограде никогда не достигает цели, тягучая вязкая масса их по замкнутым круговым линиям снова возвращается внутрь своей системы.
Следовательно, но характеру своему система раннего романтического модерна — замкнутая, ориентированная в себя, а не вовне, с ограниченным контактом по отношению к прилегающей внешней среде. В этом смысле она противоположна пространственно-пластической системе экспрессионизма, построенной наподобие организма машины с организацией масс, ориентированных вовне.
И пластицизм здесь был иного происхождения, связанный не с природными организмами, а с особенностями новых индустриалы ых материалов — железобетона, стали и прочих (проекты 1914-1918 гг. немецкого архитектора Э. Мендельсона, башня Эйнштейна в Потедаме, 1920 г.). Но ему передалась сама «возбужденность» раннего романтического модерна, переросшая в состояние необычайной экспрессии. Ориентированная в себя система особняка модерна не может захватить в свою орбиту достаточно большое внешнее пространство, ограничившись лишь минимальным его слоем, непосредственно прилегающим к зданию, который помогает удержать ажурная пелена решетки ограды.
Попав в орбиту «заряженной» системы и получив энергичный импульс, этот слой начинает взаимодействовать с поверхностью массы, пытаясь вдавить ее внутрь, образуя местами неглубокие впадины, но не в силах прорвать ее. Но основной конфликт разыгрывается внутри самой системы, где метущиеся в неустанном круговороте масса и пространство находятся то в состоянии максимального напряжения, то расслабления.